"Прислали из Грузии, фамилия Колбин". Часть 1 / 7 Мая 1927 / История Ульяновска / Годы и люди

Меня давно интересует фигура Геннадия Васильевича Колбина. На моих глазах, как комета, блеснул он над ульяновской землёй, много чего сделал и унёсся в новые выси, повинуясь своей яркой и трудной судьбе. Три года, с 1983 по 1986, руководил он областной партийной организацией, а фактически всей жизнью региона, ведь партия тогда была правящая, об этом даже в Конституции было написано. Первый секретарь обкома обладал мало чем ограниченной властью, а роль "первого лица" в истории, особенно российской, всегда огромна.

Приступив в 2001 году к своему издательском проекту, я в первом же томе "Антологии жизни" (1980-1990) описал ульяновское правление Г. В. Колбина. Потом среди других вышли "персональные" книги о руководителях региона — А. А. Скочилове и В. П. Васильеве. Друзья стали агитировать меня собрать книгу о Колбине. Я долго не соглашался, ведь если делать биографическое повествование, то нельзя пропустить большой уральский период, затем "лукавая Грузия", а после Ульяновска — "мятежный Казахстан" и не верящая слезам Москва.

Но постепенно примерился к этому замыслу, соразмерил свои силы и... отправился на Урал. Поработал в архиве и главной библиотеке Екатеринбурга, по Грузии и Казахстану добрал материал в интернете, записал новые воспоминания соратников и противников Геннадия Васильевича. Трудно собирал деньги на издание, но в 2018-м книга вышла.

Концепция видна из заглавия: "Колбин. Судьба на фоне заката СССР". Она не получилась комплиментарной, там немало критики. По жанру это, пожалуй, книга-поиск, попытка вглядеться в нашу недавнюю историю, найти ответы на мучащие многих вопросы.

Семья Колбиных. Нижний Тагил, 1955 год:

Прошли презентации книги в Екатеринбурге и Ульяновске, стал накапливаться новый материал. А год назад после публикации на портале 73онлайн меня нашли родственники Геннадия Васильевича — дочь Марина Геннадьевна и внук Илья. Из-за карантина и отсутствия денег встреча наша отложилась на год. И вот я побывал в Москве, записал чудесные воспоминания (оказалось, ко всему прочему, что Колбин был хороший семьянин, замечательный папа и дедушка), привёз фотографии из семейного альбома.

Готовлю второе, дополненное издание, на которое можно подписаться заранее. А с читателями портала 73онлайн хочу поделиться своими заметками об этом выдающемся человеке. Сегодня — первая часть (часть 2 - по ссылке Инкогнито... Из Тбилиси, часть 3 - Вижу цель, не вижу преград!, часть 4 - Судьба "карьериста")

***

В середине декабря 1983 года в типографии "Ульяновской правды", где я верстал очередной номер газеты сельхозинститута "За кадры", ко мне подошёл коллега Володя Лучников и, как писали в советских романах, "тоном заговорщика" произнёс: "Только что закончился пленум обкома партии. Кузнецова сняли, вместо него избрали приезжего. Прислали из Грузии, фамилия Колбин".

Несколько дней шутки редакционных острословов крутились вокруг "грузинского происхождения" нового первого. Предлагалось поменять название ряда улиц и резко сменить ориентацию в меню ульяновских ресторанов. Тогда ещё никто не мог предположить, что тихая, сонная жизнь Ульяновской области закончилась. Её ожидали крутые перемены.

"Доколбинский период" региона был к тому же и не очень трезвым. После бурного и динамичного правления Анатолия Скочилова (1961 - 1977 г.г.) область возглавил бывший второй секретарь обкома — Иван Кузнецов, человек без резко выраженных лидерских способностей, да к тому же, пьющий.

Скочилов и сам любил круто гульнуть, но это никогда не мешало работе. К подчинённым он был требователен, пьяниц рядом с собой не терпел, а о результатах его 16-летней деятельности можно сказать коротко: принял отсталую сельскохозяйственную область, сдал передовой индустриально-аграрный регион.

Анатолий Андрианович хоть и засиделся на своём посту (тогда все сидели подолгу, начиная с Брежнева), но уходить не планировал, о преемнике не задумывался, об этом полагалось думать ЦК партии. Скоротечная болезнь и смерть Скочилова резко поставили этот вопрос на повестку дня.

У орготдела ЦК был готовый кандидат — Александр Большов. Прошёл все ступени хозяйственной и партийной работы в Ульяновской области, поработал в аппарате ЦК КПСС, снова вернулся в Ульяновск на должность секретаря обкома по селу. Готовый глава региона. Ему бы и стать новым первым.

Но тут вмешался "серый кардинал", секретарь ЦК и наш земляк по рождению, всесильный Михаил Суслов. Его фраза "А там вроде бы второй неплохой" решила исход дела. К чертям полетели все кадровые наработки орготдела, перечить Суслову не осмелился никто, и наша область на целых шесть лет оказалась во власти весьма заурядного и уже сильно пьющего человека. Народ даже в отсутствие демократии и гласности всё видел и о многом догадывался, а потому за Иваном Максимовичем прочно закрепился "псевдоним" Иван Стаканыч.

Первое время дела в области шли по инерции, заданной Скочиловым. Работала подобранная им сильная команда. Потом инерция стала затухать, а Кузнецов совсем распустился: выпивать начинал с утра, а руководители старались попасть к нему до обеда. Доходило до того, что он терял секретные документы ЦК, а выступая на мероприятиях, иной раз демонстрировал такую дикцию, что всем становилось неловко.

В ноябре 82-го умер генсек Брежнев, на его место заступил Андропов, а в декабре 83-го "ветер перемен" добрался и до нашего края. Выступая на пленуме Ульяновского обкома, заворг ЦК, "главный по кадрам" Егор Лигачёв произносил вслух ранее невозможное: "Т. Кузнецов И. М. уже довольно порядочное время вёл себя в личном плане недостойно, злоупотреблял спиртными напитками. Естественно, это начало сказываться на положении дел, на воспитании и формировании кадров в вашей организации".

Декабрь 1983 года. Ульяновск. Зав. отделом ЦК КПСС Е.К.Лигачёв "привёз" Г.В.Колбина. Экскурсия в Доме-музее Ленина:

Передавали слова Колбина из его "тронной речи": "Вы понимаете, что там, откуда я приехал, было, конечно, больше шансов спиться. Этого, как видите, не произошло, так что имейте в виду: товарища Кузнецова это до добра не довело. И учтите, я знаю, с кем он пил!"

Для большинства присутствующих Колбин был абсолютный "кот в мешке". А между тем к руководству нашим регионом пришёл мощный хозяйственный и политический деятель союзного масштаба.

Родился в 1927 году в Нижнем Тагиле в многодетной рабочей семье. В войну мальчишкой поступил на военный завод, где прошёл путь до зам. главного инженера и секретаря парткома. Затем горком партии и вскоре Геннадий Васильевич становится во главе второго по величине города Свердловской области. Успешная карьера идёт вверх, и вот он уже секретарь и чуть позже второй секретарь Свердловского обкома.

Стать бы ему и первым в "столице Урала", и тогда неизвестно, как бы сейчас назывался "Ельцин-центр" в Екатеринбурге. Но Советский Союз был не только многомиллионным, но и многонациональным государством. А потому в биографии Колбина "случилась" Грузия.

В национальных республиках при первом секретаре "титульной нации" всегда был русский второй — в роли "комиссара из Москвы". Таким "комиссаром" и поставили Колбина к новому руководителю Грузии Эдуарду Шеварднадзе. Роль свою он выполнял надёжно, так что когда год спустя первого секретаря Свердловского обкома партии Якова Рябова избрали секретарём ЦК по оборонке, и он предложил на своё место Колбина, Брежнев сказал: "Мне Колбин в Грузии важнее". Тогда Рябов предложил кандидатуру "не совсем готового" Ельцина. Карьера будущего президента России началась, а Геннадий Колбин на долгие восемь лет "застрял" в Грузии.

Грузия. В музее Сталина:

Работа там не была курортом. Чего стоят только массовые выступления в Тбилиси в апреле 1978 года за признание грузинского языка государственным языком республики Грузия. Или грузино-абхазский конфликт, о котором тогда не писала пресса, и где Шеварднадзе с Колбиным пришлось лицом к лицу разговаривать с возбуждённой толпой. Курировал всю промышленность, особенно оборонку. Отвечал за встречи-проводы высоких московских гостей, прилетавших на курорты Грузии. Наработал мощные связи, которые помогали затем решать самые масштабные задачи.

И всё же. Размышляя над политической карьерой Геннадия Васильевича, приходится удивляться, как человек такого калибра, с опытом такой масштабной работы восемь долгих лет вынужденно провёл на вторых ролях в небольшой республике. В такой ситуации вполне реально если уж не спиться, то закиснуть и перегореть. Ни того, ни другого, ни третьего с Колбиным не произошло. К моменту назначения в Ульяновск он только явно застоялся. Возможно, отчасти этим объясняются его стремительность, резкость и какая-то даже истовость в кадровых, да и во всех других вопросах.

... Получив наконец назначение на первую роль, Колбин имел разговор с Андроповым. Вдохновлённый поддержкой Генерального секретаря, Геннадий Васильевич прибыл в Ульяновск.